Принятие в рамках ВТО договоров по сельскому хозяйству — это победа аграрных корпораций, делающих прибыль на таком сельском хозяйстве, которое основано на применении химикатов и генных технологий. Эти корпорации заинтересованы в том, чтобы создать правовую основу для своего неограниченного доступа к ресурсам (семенам, знанию, воде и др.) и международным рынкам сбыта.
ВТО, Всемирный банк и МВФ заставляют страны «третьего мира» открыть свои рынки для иностранных конкурентов. Мелкое сельское хозяйство, производящее продукцию без химикатов (то есть безопасное для природы и здоровья людей), вынуждено конкурировать с транснациональными корпорациями, которые производят товары, эксплуатируя дешевый труд и используя методы, разрушающие природную среду. Выгодные ТНК подходы и практика ведения сельского хозяйства выливаются в такие явления, как мясо, «накаченное» антибиотиками, загрязнение питьевой воды и т.д. Такая концепция ведения сельского хозяйства выстроена в интересах нескольких корпораций («Монсанто», «Дюпон», «Сиджента», «Байер», «Каргил»), которые навязывают всем ГМО, подвергают опасности видовое разнообразие и грозят разрушением целым экосистемам.
Наиболее важными сельскохозяйственными соглашениями в рамках ВТО являются: Соглашение по сельскому хозяйству (AoA), Соглашение по применению санитарных и фитосанитарных норм (SPS) и Соглашение по правам интеллектуальной собственности (TRIPS). ВТО выступает как площадка для дальнейшей разработки существующих [неолиберальных] договоров и имеет, кроме этого, механизм принятия и осуществления санкций — Суд ВТО, который является исключением в международном праве. Все соглашения ООН ( например, по трудовым правам, по правам человека, по защите биосферы и т.д.) не имеют действенного механизма контроля за своим исполнением и не предусматривают санкций. Если же страна — член ВТО нарушит неолиберальные принципы ВТО (либерализация, дерегулирование, приватизация), то любая другая страна — член ВТО может обратиться в Суд ВТО. Решение этого Суда государства обязаны выполнить, иначе им грозят торговые санкции, огромные штрафы или обязательство открыть для иностранных инвесторов какой-то до этого закрытый сектор экономики[1]. Кроме этого, Суд ВТО может принять решение об отмене национальных законов.
Примером торговых споров в ВТО может быть судебный процесс между ЕС и США по поводу мяса, при производстве которого были использованы гормоны роста. В отличие от США и Канады ЕС не разрешает при выращивании коров использование гормонов роста (считается, что они вызывают у человека рак). Поэтому еще в 1980-х годах ЕС запретил ввоз говядины, обработанной гормонами, из США и Канады. После успешного лоббирования американскими и канадскими аграрными корпорациями своих правительств США и Канада обвинили ЕС перед Судом ВТО и выиграли процесс, потому что, по мнению Суда ВТО, научных доказательств, предъявленных ЕС, было недостаточно. Особенно активно против ЕС выступали американский концерн «Монсанто», Национальная ассоциация скотоводов США, Совет экспортеров молочных продуктов США и Национальная федерация производителей молока. Когда ЕС, однако, не отказался от запрета ввоза мяса с гормонами роста, то Суд ВТО дал США и Канаде право взимать с импорта из ЕС штрафные таможенные взносы в размере 116 миллионов долларов США. Это решение ВТО было взято на вооружение аграрными корпорациями в ЕС, которые попытались (в частности, через Европейское объединений ассоциаций фармацевтической промышленности и «Европа-Био», объединения наиболее крупных предприятий, использующих ГМО в Европе) надавить на Комиссию ЕС, чтобы та изменила законы по защите прав потребителей и разрешила бы использование гормонов роста в Европе.
Решение ВТО, согласно которому запрет ЕС на ввоз мяса с использованием гормонов роста противоречит законам ВТО, основывалось на SPS. Дух этого соглашения таков, что оно защищает интересы агрокорпораций, нарушая при этом принцип превентивности (осторожности)[2], то есть это соглашение не принимает во внимание угрозу вреда здоровью потребителя. Хотя ЕС, в принципе, имеет право принимать собственные стандарты, касающиеся здоровья, но перед этим ЕС обязан, по правилам ВТО, провести «научно обоснованную оценку рисков». Получается следующая ситуация: не производитель обязан научно доказать безвредность продукта, а потребитель (в данном случае импортер) обязан доказать его вредность. Не аграрные корпорации обязаны гарантировать безвредность своей продукции, а национальные государства обязаны до тех пор разрешать этим корпорациям торговать на своем рынке, пока эти государства не докажут, что потребление продаваемых продуктов (вещей) опасно для здоровья!
Эта практика ВТО в области генных технологий может оказаться роковой для существующих санитарных норм импорта в ЕС, потому что эти нормы рассматриваются в США и Канаде как типичный пример мер, мешающих осуществлению «свободы рыночных отношений». Отмена этих запретов ЕС исполнила бы мечту производителей ГМО о доступе на еще один рынок сбыта — рынок ЕС.
Соглашение по правам интеллектуальной собственности (TRIPS) — следующий пример влияния ТНК и их лобби на формулирование и принятие одного из соглашений ВТО. В области сельского хозяйства этот договор регулирует, прежде всего, посев и распространение культурных растений, а также патентование форм жизни. Соглашение было принято под значительным давлением 13 американских корпораций (среди них — «Дюпон», «Монсанто» и «Бристоль Майерс»), которые объединились в Комитет по правам интеллектуальной собственности, чтобы представлять свои интересы на переговорах ВТО в Уругвае. Этой группе не только удалось включить обсуждение TRIPS в список рассматривавшихся на переговорах тем, но, помимо этого, 96 из 111 членов делегации США представляли интересы этих корпораций и могли, таким образом, существенно влиять на ход переговоров[3].
С принятием соглашения TRIPS вступила в силу правовая система, которую обязаны внедрить в своих странах все государства — члены ВТО. Индийский исследователь В. Шива указывает на то, что «права интеллектуальной собственности рассматриваются только как права частных владельцев» и таким образом «исключаются все виды знания, идей и инноваций, которые накоплены в сельском сообществе — крестьянами в деревнях [и] коренным населением в лесах»[4]. Знания крестьян или знахарей рассматриваются как «общее достояние человечества», в то время как продукты, которые возникли в результате проводившейся крестьянами вековой селекции, объявляются коммерческим товаром, который ТНК могут запатентовать.
Суман Сахаи, руководитель «Gene Campaign»[5] в Дели, задает правомерный вопрос: «Бог не дал нам сразу рис, пшеницу или картофель. Все они были вначале дикими растениями, которые на протяжении тысячелетий одомашнивали, которые терпеливо выводили поколения крестьян. Кто[6] сделал эту работу?»
Вот как говорится о TRIPS в «Докладе о развитии мира» ООН: «Новые законы о патентах игнорируют знания населения, которое становится таким образом незащищенным перед требованиями извне[7]. Эти законы игнорируют культурное многообразие в создании инноваций и права пользоваться ими. … Результат — замалчиваемая кража накопленного столетиями знания, которую совершают развитые страны у развивающихся»[8].
Соглашение TRIPS обязывает государства — члены ВТО принимать всё более строгие законы по защите патентов на сорта растений. Эти законы всё более ограничивают права крестьян обменивать и снова использовать семена. Цель пробивающих эти законы корпораций в том, чтобы контролировать производство продовольствия, семена, «генные ресурсы» и иметь доступ на новые рынки сбыта. Чтобы получить этот контроль, корпорации, помимо лоббирования законов в странах, чьи рынки сбыта они хотят захватить, пытаются путем технологий прервать способность жизни (растений) к воспроизводству (размножению). Абсурдной вершиной этой стратегии является «технология Терминатор», при которой в растения встраивают ген, предотвращающий образование у семян, полученных от генетически модифицированных растений, ростков и, таким образом, нового урожая! Так сельское хозяйство (например в Азии), основанное на свободном обмене семенами и производстве продовольствия в самой стране и с большим видовым разнообразием, превращают в промышленное сельское хозяйство с использованием огромного числа пестицидов и гербицидов, ориентированное на монокультуры и на ограничения или запрет свободного обмена семенами.
Рекламный слоган американского концерна «Монсанто» для гербицида «Раунд-ап» — «Не дай сорнякам украсть солнечный свет» (“Prevent weeds from stealing the sunshine”) — иллюстрирует ограниченность этой концепции[9]. Как раз те растения, которые надо, по представлениям корпораций, уничтожать, в традиционном крестьянском хозяйстве обычно являются важными источниками витаминов и питательных веществ. Крупные корпорации рекламирует уничтожение «сорняков» с помощью генной инженерии. В результате гербициды уничтожают лекарственные и другие ценные травы — и одновременно рис «Голден райс», обогащенный бета-каротином с помощью генной инженерии, рекламируется как «спасение человечества». При этом умалчивается, что ребенку, чтобы покрыть потребность в витамине А, ежедневно требуется съедать 3,7 кг этого риса. То же количество витамина А можно было бы обеспечить одной миской обычного риса, тремя морковками и одним манго, исключив при этом опасность непереносимости искусственно добавленного гена[10].
За этим стоит система, потому что использование генной технологии в сельском хозяйстве становится прибыльным только тогда, когда по всему миру можно продавать стандартизованный продукт. Необходимым условием для этого является распространение ГМО на огромных площадях земли. Проблема в том, что генетически модифицированные растения быстро распространяются и вытесняют другие виды, и их высадка влечет за собой возможное разрушение целых экосистем.
Одним из последствий такого сельского хозяйства, которое насаждается в интересах корпораций, стала потеря видового многообразия. Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (ФАО) констатирует, что к середине XXI века «исчезнет более 40 тысяч ценных для человека видов растений, что представляет собой серьезную угрозу продовольственной безопасности во всем мире». Сохранение высоких урожаев высокопроизводительных сортов возможно только путем их постоянного скрещивания с растениями из тех стран, откуда эти сорта родом. Вымирание видов ставит под угрозу высокоурожайное растениеводство. В то время как в 1903 году на пашнях США произрастали 578 сортов фасоли и 408 сортов помидоров, сегодня в крупнейшем американском хранилище образцов семян представлены всего лишь 79 сортов помидоров и 32 сорта фасоли. Встает вопрос, готово ли человечество пойти на такие риски?
Важным вопросом является власть организаций, лоббирующих интересы ТНК, над СМИ и использование ими СМИ для влияния на общественное мнение. Случайно достоянием широкой общественности стал документ всемирно известной пиар-фирмы «Бёрсон Марстеллер»[11]. Если сравнить этот документ с сегодняшними новостями в СМИ и речами и инициативами политиков, возникает ощущение, что стратегия лобби ГМО победила[12]. «Бёрсон Марстеллер» рекомендует своим заказчикам (крупным аграрным, фармацевтическим, химическим фирмам и фирмам, занимающимся биотехнологиями, а также их лоббистам, таким как «Европа-Био») оставаться при работе с общественностью в тени. То есть о безопасности ГМО должны заявлять «независимые» от промышленности эксперты, представители министерств и политики. Фирмы биотехнологической отрасли также создали [по рекомендации «Бёрсон Марстеллер»] собственный информационный портал о ГМО.
Биотехнологические фирмы заявляют, что использование ГМО — решение проблемы голода. Здесь возникает вопрос о причинах бедности в мире. По данным ООН, сегодня 1,3 миллиарда человек живут в абсолютной бедности (нищете) и еще 2 миллиарда — чуть лучше. Бедность возникает не только там, где у людей нет доступа к земле, воде или семенам, и потому люди не могут удовлетворить свои основные потребности, но также и там, где им не хватает денег, чтобы купить продукты питания. Экономист Амартия Сен приходит к выводу, что если даже увеличить производство продовольствия, это не решит проблему, если не повысить покупательную способность бедняков. Он объясняет падение производства продуктов питания в мире недостатком платежеспособного спроса. То есть голод — проблема не производства, а распределения, и существование голода в мире является одним из доказательств несостоятельности капиталистической системы.
Другим направлением сельскохозяйственной политики ВТО является требование ТНК предоставить им неограниченный доступ к рынкам сбыта во всем мире — с тем «обоснованием», что либерализация торговли якобы накормит население всего мира.
Три главных раздела Соглашения по сельскому хозяйству посвящены доступу к рынку (то есть вопросу, насколько государствам разрешается защищать свое сельское хозяйство), возможности поддерживать национальное сельское хозяйство и вопросу экспортной конкуренции.
Раздел «Доступ к рынкам» предусматривает, в частности, следующие меры: обязательства государств допускать на свои рынки импорт (несмотря на опасность демпинга и возможную угрозу для продовольственного суверенитета страны), а также уменьшить таможенные пошлины.
Раздел «Возможность поддержки национального сельского хозяйства» делит все меры господдержки на «Зеленую корзину», «Синюю корзину», «Янтарную корзину» и «Красную корзину» по принципу их допустимости. Наносящими незначительный вред или вовсе безвредными для мировой торговли считаются государственные программы по исследованиям, защите растений, страхованию, образованию, инфраструктуре, продаже, экологии и программы развития села. ЕС занят тем, что переносит бóльшую часть своей поддержки агроконцернам с пункта «экспортные субсидии» на эту область. Но и такие меры поддержки позволяют проводить демпинг и, таким образом, насаждать нечестную конкуренцию, а кроме того, для стран «третьего мира» эти меры непрозрачны. Наконец, возможность финансировать сельское хозяйство через государственный бюджет есть только у богатых государств, в то время как защитные механизмы бедных стран, например, таможенные пошлины, должны быть отменены.
Третий раздел Соглашения посвящен экспортной конкуренции. Количество сельскохозяйственных продуктов, которые получают экспортные субсидии, должно быть уменьшено на 21 %, а их поддержка из бюджета — на 36 %. Однако для трети сельхозпродуктов, прежде всего продуктов питания, было сделано исключение. Как и раньше, ЕС поддерживает экспорт своих агропродуктов (таких как говядина и молоко) на уровне, который делает эти продукты без господдержки неконкурентоспособными. Таким образом, активно продолжает насаждаться демпинг, который разоряет огромное количество крестьян в Африке, Азии и Латинской Америке, заставляет их бежать в города в поисках пропитания и зачастую приводит к голодной смерти.
Термин «свободный доступ к рынку» — это демагогический термин, придуманный в интересах ТНК, так как у ТНК есть доступ к дешевому сырью по всему миру, и они могут сбывать свои субсидируемые государством продукты также по всему миру. Их конкурентом являются крестьяне, работающие в мелких структурах — и именно их сельскохозяйственные предприятия терпят убытки и банкротства (как в бедных, так и в богатых странах). Экспортная ориентация вредит не только природе, но и экономике. И, несмотря на то, что уже есть страны, на примере которых можно увидеть последствия либерализации сельского хозяйства (скажем, в Мексике и Индии разрушены природные комплексы, обеспечивавшие стабильное экономическое развитие), ВТО и правительства «первого мира» продолжают настаивать на дальнейшей либерализации.
Если рассмотреть аграрную политику ЕС и позицию ЕС на переговорах ВТО, то мы увидим, что ЕС не собирается искать компромисс со странами «третьего мира», стремящимися к продовольственному суверенитету. ЕС намерен оставить высокие производственные и экспортные субсидии для своих агроконцернов и ставит вопрос конкурентноспособности своих агроконцернов на первое место. Эта политика означает поддержку промышленного сельского хозяйства, которое ведет к обеднению и засолению почв, загрязнению питьевой воды, использованию невозобновляемого сырья (такого как фосфаты и углеводороды), потере видового разнообразия и к демпингам на мировом рынке. С этим методом ведения хозяйства связано разрушение мелких крестьянских хозяйств, перетекание бóльшей части аграрного бюджета к ТНК и опасность возникновения серьезнейших проблем, таких, как, например, насыщение мяса антибиотиками, «коровье бешенство» или последствия загрязнения природной среды ГМО. На устранение нанесенного таким образом ущерба придется потратить огромные денежные средства, а ведь они могли быть использованы для того, чтобы перестроить сельское хозяйство в интересах человека и природы.
[1] А поскольку в качестве товаров рассматриваются и здравоохранение, и образование, и культура, и транспорт, вступление в ВТО означает согласие и обязательство приватизировать эти секторы. Вопрос только в том, когда страна — член ВТО согласится «открыть» их. А угрозой торговых санкций можно оказывать давление на эту страну. — Примеч. перев.
[2] Имеется в виду право государства отказаться от ввоза или запретить производство материалов или веществ, которые могут быть потенциально опасны для здоровья и безвредность которых не доказана. — Примеч. перев.
[3] Balanya B. Europe inc. Regional and global restructuring and the rise of corporate power. L., 2000.
[4] Shiva V. Biopiracy. The plunder of nature and knowledge. Boston, 1997. (Под «коренным населением» имеются в виду адиваси — живущие в лесах Индии малые племена. — Примеч. ред.)
[5] Индийская самодеятельная правозащитная организация, занимающаяся вопросами продовольственной безопасности. Возникла в 1993 году, действует в 17 штатах Индии. — Примеч. ред.
[6] В смысле: какая корпорация? — Примеч. ред.
[7] То есть со стороны ТНК и компаний «первого мира». — Примеч. ред.
[8] Rifkin J. Das biotechnische Zeitalter. München, 1998.
[9] См.: Mies M., Shiva V. Ecofeminism. L., 1993.
[10] Sinai A. Marketingstrategien fur genetisch veränderte Organismen // Le Monde diplomatique. 1.07. 2001.
[11] Эта фирма занималась улучшением имиджа атомной промышленности и таких предприятий, как «Монсанто» и «Юнион карбайд» (после трагедии в Бхопале), а также Чаушеску и правительства Нигерии (во время войны в Биафре).
[12] См., например, волну сообщений в печатных СМИ о медицинской и пищевой пользе ГМО или заявления «комиссий экспертов» в Швейцарии, Германии и Австрии.
Перевод с немецкого Александры Ждановской под редакцией Александра Тарасова.
Опубликовано в книге: ATTAC. Die geheimen Spielregeln des Welthandels. WTO-GATS-TRIPS-MAI. Wien, 2004.
Сузанна Марк — политолог, сотрудница Института анализа глобальных тенденций и перспектив развития (Институт «Человек—Природа—Экономика»), член движения «АТТАК-Австрия» (рабочей группы по проблемам ВТО).