Ничего уникального в аргентинской катастрофе нет. Аргентина стала очередной жертвой политики транснациональных корпораций (ТНК) и их финансового орудия — Международного валютного фонда (МВФ).
МВФ — вовсе не международная благотворительная организация, которая спешит на помощь любой стране, где возникают финансовые трудности или нужда в модернизации экономики. МВФ и Мировой банк (МБ) были созданы ТНК для того, чтобы навязывать государствам стратегию ТНК. При этом надо понимать, что сами ТНК транснациональны только по названию и сфере действия. Все эти компании имеют четкую национальную привязку: у всех ТНК штаб-квартиры расположены в какой-то определенной стране и все ТНК платят этой стране налоги. Силами так называемых антиглобалистов удалось выяснить, что свыше 90 % ТНК — это, на самом деле, компании США, и их деятельность обогащает финансовую верхушку США. Именно эти компании контролируют действия МВФ и МБ, поскольку эти организации носят глубоко антидемократический характер и решения в них принимаются не большинством голосов, а теми, у кого больше денег (а больше всего денег в МВФ и МБ у банкиров США). Вся деятельность МВФ и МБ обусловлена пакетом полулегальных соглашений, заключенных между этими организациями и Министерством финансов США. Этот пакет называется «Вашингтонский консенсус» и направлен на усиление влияние финансового капитала США во всем мире, уничтожение конкурентов Уолл-Стрита и аккумулирование мировых финансовых запасов в банках США.
Поэтому МВФ и МБ предоставляют займы разным странам только при условии выполнения ими требований «Вашингтонского консенсуса» — требований экономических и политических. Требования эти можно свести к следующим пунктам: свобода передвижения капитала; тотальная приватизация — даже в тех областях, где невозможна конкуренция (например, на железных дорогах — никто же не будет ради введения конкурентного выбора строить 3 параллельные железные дороги, принадлежащие разных хозяевам, скажем, из Москвы в Ленинград), что дает частному капиталу возможность необоснованно завышать цены, не повышая качество товаров и услуг; высокие процентные ставки, что препятствует развитию промышленности, но облегчает финансовые спекуляции; сокращение до минимума или ликвидацию социальных программ; поддержка стабильности национальной валюты путем установления ее зависимости от доллара США и ограничения реальной денежной массы (что приводит к невыплатам зарплат, пособий и дефициту наличных денег, а также к частичной потере национального суверенитета); сокращение зарплат и ограничение прав трудящихся (права на забастовку, прав профсоюзов и т.п.); налоговые реформы, которые увеличивают давление на бедных и облегчают налоговое бремя богатых (в России это вылилось в единый 13-процентный налог — бедные стали платить на 1 % больше, а богатые — на 7, 12, 17, 27 и т.д. процентов меньше).
Действия МВФ разрушили экономику многих стран мира. Югославия была первой страной «восточного блока», которая начала перестраивать свою экономику по рецептам МВФ (еще с 1980 г.). Именно МВФ потребовал от югославского руководства отказаться от «социалистических планов» выравнивания экономического развития всех регионов страны, что лишило традиционно отсталое Косово огромных государственных дотаций и дало возможность ходжаистской в то время Албании использовать недовольство местного населения «новой экономической политикой» для создания в Косове албанского сталинистского подполья. Первый косовский кризис был в 1981 г., когда сталинистское подполье развязало террор против неалбанского населения и спровоцировало уличные столкновения. Было убито 30 человек. 20 тысяч сербов, черногорцев и евреев бежало из Косова.
К 1984-му югославская госбезопасность разгромила 3 подпольные сталинистские «компартии» в Косове и плюс подпольную ходжаистскую организацию «Путь к свободе». Всё это обошлось югославской казне в сумму, равную 70% займов, полученных от МВФ. Еще почти 25% ушли на оплату услуг экспертов МВФ! Кончилось тем, что в 1986 г. МВФ установил над экономикой Югославии полный контроль. Отказ от «выравнивания» вызвал теперь уже недовольство в Сербии, так как закреплял отставание этой республики от Хорватии и Словении, наиболее промышленно развитых. Так МВФ возродил в Югославии сербский национализм (с которым Тито — хорват по национальности — боролся безжалостно, вплоть до выселения сербов из других республик). И именно по рекомендации МВФ Милошевич ответил на новый всплеск насилия в Косове в 1989-1990 гг. принятием поправок к конституции, которые урезали права автономных краев по сравнению с республиками: без этого оказалось просто невозможно проводить экономическую политику МВФ — руководство Косова прямо заявляло, что такая политика противоречит югославской конституции.
По требованию МВФ югославского руководство приняло закон о приватизации (а также закон о реституции, ред.). Но когда эксперты МВФ вникли в этот закон, они пришли в ярость: закон предусматривал создание в Югославии «народного капитализма», в соответствии с которым иностранный капитал мог рассчитывать только на 10 % акций любого приватизированного предприятия, основным владельцем акций становились трудовые коллективы и, кроме того, приватизация проводилась на сугубо добровольной основе (принудительно можно было приватизировать только предприятия-банкроты). Поэтому МВФ отказался от дальнейшей «работы с Югославией», и был взят курс на развал федерации. Это привело к гражданской войне, в которой погибло 600 тыс. человек, и к распаду единой Югославии. При этом 80 % югославских капиталов, естественно, бежало из воюющей страны в западные банки (из них 70 % — в банки США). В Сербии, однако, у власти оставалась Социалистическая партия, которая и заставила Милошевича принять именно такой закон о приватизации. Поэтому понадобилась еще одна война — якобы из-за Косова, — в результате которой промышленность Сербии была уничтожена американскими бомбардировками, а правительство Милошевича пало. Новое правительство отменило прежний закон о приватизации, открыв таким образом Сербию для западного капитала.
Еще более разрушительными были действия МВФ в Руанде. Руанда долгое время считалась удачной моделью развития сельского хозяйства. Однако в конце 80-х страна пережила два климатически неблагоприятных года, что вызвало жестокие неурожаи. Под урожай кофе 1989 г. Руанда получила у МВФ грандиозный заем, однако в 1989 г. на мировом рынке произошел обвал цен на кофе. Новые займы МВФ предоставил Руанде только при условии отказа страны от политики продовольственного самообеспечения и отказа от государственной поддержки фермерских хозяйств (поскольку это — «не рыночная политика»), а также при условии девальвации руандийского франка.
Все это вызвало галопирующую инфляцию и крах реальных доходов населения. При этом эксперты из МВФ прекрасно знали, что каждый раз, когда в Руанде начинается экономический кризис, в стране вспыхивает гражданская война. Руанда населена в основном двумя этническими группами: автохтонными земледельцами хуту (около 90 %) и пришедшими с севера в XVI-XVII вв. скотоводами тутси (менее 10 %). Тутси покорили хуту и создали в Руанде феодальную монархию. На протяжении столетий тутси жесточайшим террором поддерживали свою власть в стране. Поэтому хуту испытывают к тутси врожденную ненависть. После достижения Руандой независимости каждый экономический кризис в стране кончался либо тем, что хуту резали тутси, либо тем, что тутси резали хуту. Естественно, в 1990-1991 гг. все повторилось. Профессиональные воины-тутси устроили грандиозную резню хуту, но поскольку хуту было гораздо больше, тутси проиграли и сотнями тысяч бежали в соседние страны. За полгода погибло 1,5 млн человек! Все накопленное национальное богатство было уничтожено, все денежные запасы Руанды перетекли в западные банки. Экономика страны была разрушена. По требованию МВФ новое правительство Руанды разогнало сберегательно-кредитные кооперативы в стране (как «социалистические»), что повлекло за собой массовое разорение фермеров, и заморозило закупочные цены на кофе на уровне кризисного 1989 г. (хотя стоимость жизни в Руанде чрезвычайно выросла, и цена на кофе на мировых рынках также заметной возросла). В результате фермеры массами разорялись (только в 1992 г. они от отчаяния вырубили 300 тыс. кофейных деревьев), а их земли скупали ТНК. Внешний долг Руанды за эти годы вырос со 150,3 млн долларов США до 804,3 млн! Сегодня Руанда — страна, не имеющая никаких перспектив и работающая исключительно на то, чтобы платить проценты по долгам.
Не менее впечатляющим было разрушение МВФ экономики Сомали. Сомали нуждалась в финансовых вливаниях из-за расходов, связанной с проигранной сомалийско-эфиопской войной. МВФ предоставил займы под условием проведения политики «жесткой экономии», закупок по демпинговым ценам американского зерна и девальвации сомалийского шиллинга. Это разрушило традиционные связи между двумя основными секторами сомалийской экономики: «кочевой экономикой» (скотоводами) и «оседлой экономикой» (земледельцами и горожанами). Девальвация привела к резкому удорожанию цен на топливо и удобрения, а демпинг американского зерна сделал невыгодным выращивание зерновых. Крестьяне были моментально разорены. Они не смогли покупать товары в городах, что разорило горожан. Те, в свою очередь, не смогли покупать мясо у скотоводов — и скотоводы были вынуждены пустить стада под нож, поскольку не имели денег на их содержание. Экономика страны рухнула.
По требованию МВФ были закрыты госхозы (существовавшие в основном в зонах орошаемого земледелия), что лишило государство основного (помимо налогов) источника доходов. А это, в свою очередь, уничтожило государственные социальные программы. Государство не смогло платить зарплату госслужащим, что повлекло за собой развал госаппарата, а затем и гражданскую войну, унесшую приблизительно 60 тыс. жизней.
Огромный ущерб нанес МВФ Мексике. Мексика была до 80-х гг. XX в. одной из самых развитых стран Латинской Америки. Мексика была классической страной государственного капитализма. Однако развитие Мексики в значительной степени зависело от нефти. Поэтому катастрофическое падение цен на нефть в 80-е гг. нанесло стране мощный удар. Мексика получила у МВФ большие займы под грандиозные программы (на совершение «нового технологического рывка») — но не смогла отдать эти кредиты. Страна была провозглашена банкротом, и МВФ взял экономику Мексики под свой контроль. В соответствии с навязанным стране «планом Бейкера» были отменены все протекционистские меры, защищавшие внутреннего производителя, введено свободное перемещение капиталов (и из страны в США утекло 45 млрд долларов), начата глобальная приватизация. Особенно бурно эти реформы протекали при президенте Карлосе Салинасе де Гортари в конце 80-х — начале 90-х гг. Реформы стали называть «салинастройкой» (по аналогией с горбачевской «перестройкой»), а МВФ провозгласил создание им «мексиканского экономического чуда». В Мексику хлынул американский капитал. Только в 1991-1993 гг. в Мексику пришло около 100 млрд долларов американских капиталовложений.
Но одновременно в стране свирепствовала инфляция, и росли нищета и безработица (в 1987 г. полностью безработных было около 18 % экономически активного населения, а с частично безработными — свыше 40 %), импорт североамериканских товаров (до 50 млрд долларов в 1993 г.) разорил внутреннего производителя, льготы, представленные ТНК, лишили мексиканский бюджет огромных налоговых поступлений. И в 1994 г. разразился знаменитый мексиканский экономический кризис. «Салинастройка» рухнула. 20 тыс. предприятий разорились, 700 тыс. человек остались без работы, 2 млн мелких частных предприятий заявили, что находятся на грани банкротства.
МВФ и Вашингтон предоставили Мексике новые кредиты — суммарно 53 млрд долларов. При этом от Мексики требовали углубления неолиберальных реформ, предоставления экстраординарных льгот американским корпорациям и вступления в НАФТА (Североамериканскую зону свободной торговли). После вступления Мексики в НАФТА доходы мексиканских рабочих в мгновение сократились на 26 %. В штате Чиапас началось восстание сапатистов.
Основные финансовые вливания были направлены в «макиладоры» — цепь заводов, построенных вдоль мексиканско-североамериканской границы. Эти заводы экстерриториальны, на них запрещено создание профсоюзов, рабочие получают гроши, заводы не платят налогов в мексиканскую казну. Ущерб, причиняемый Мексике «макиладорами», оценивается приблизительно в 14,5-16,5 млрд долларов в год. В результате Мексика оказалась намертво привязана к США и МВФ, 24 % населения живет на грани голодной смерти и еще 50 % — в условиях бедности, чего в Мексике не было даже во времена диктатуры Порфирио Диаса в конце XIX — начале XX в.
Индонезия, где режим Сухарто последние 8 лет своего существования беспрекословно выполнял все рекомендации МВФ. Это кончилось экономическим крахом, массовым бегством капиталов в США, падением Сухарто, этническими и религиозными столкновениями, в которых погибло от 8 до 10 тыс. человек.
Бразилия, где последние 5 лет правления военного режима экономику страны контролировал МВФ (под предлогом наблюдения за выплатой гигантского внешнего долга; платежи по нему достигали 30-40 % от стоимости бразильского экспорта!). В 1983-1984 гг. МВФ навязал военному режиму план «шоковой терапии», однако это кончилось возникновением в стране массового сопротивления «шоку», кампанией гражданского неповиновения и массовым саботажем на предприятиях, что привело к падению военного режима в 1985 г. Зато отказ от «реформ по МВФ» при президентстве известного леворадикального социолога и экономиста Фернанду Кардозу позволил стабилизировать экономику Бразилии и резко — на 5 млн человек — уменьшить число бедняков в стране.
Можно вспомнить о «шоковой терапии по МВФ» в Перу во времена диктатуры Фухимори. В результате этой «терапии» в Перу потеряло работу 12 млн человек, 15 млн оказалось в нищете, а сама страна утратила шанс перейти в категорию индустриально-аграрных стран. В Эквадоре «шоковая терапия по МВФ» привела к попытке введения в качестве национальной валюты доллара США, что вызвало тотальное разорение эквадорцев, стихийный бунт и падение правительства.
Последствия «шоковой терапии» в России всем хорошо известны.
Созданное по рецептам МВФ «аргентинское экономическое чудо», отцом которого называют Доминго Кавалло, тоже рухнуло не сегодня. Голодные бунты и погромы в Аргентине уже были в конце первого этапа «шоковой терапии» в 1989 г., а затем в 1996 г. (что и привело к первой отставке Д. Кавалло). Надо отметить, что голодные бунты произошли в 1989 г. впервые за всю историю независимой Аргентины. Экономический кризис в Аргентине длится по меньшей мере последние 4 года. Кавалло, действовавший по рецептам МВФ, привлек в Аргентину 40 млрд долларов, 28 % аргентинской экономики было скуплено американскими корпорациями. Но условия, на которых эти деньги пришли в Аргентину, были для страны разорительными: инвесторам гарантировались невероятные налоговые льготы — освобождение от налогов на 25, 15, 10 лет или полное освобождение от налогов на 5 лет с последующим 10-летним периодом 80-процентных льгот. В результате на 40 млрд долларов, вложенных в экономику страны, пришлось по меньшей мере 280 млрд долларов прибылей, беспрепятственно вывезенных из Аргентины — а ведь эти деньги можно было вложить в национальную экономику (это вдвое больше, чем весь внешний долг Аргентины). Так Аргентина стала еще одной жертвой МВФ.
27 января – 1 февраля 2002
Опубликовано в журнале «Диспут» (Омск), 2002, № 12; в сокращении под названием «Данайцы из МВФ. Страну ждет разорение, если деньги и советы дает Валютный фонд» в газете «Россия», 2002, № 6.