Говорить, что покойный экономист заслуживает доброй славы за создание строительного кодекса Чили, — значит признаваться в абсолютном незнании истории этой страны.
С тех пор как дерегулирование экономики привело к глобальному кризису в сентябре 2008 года и все вдруг вновь превратились в неокейнсианцев, оставаться фанатичным последователем покойного экономиста Милтона Фридмана — непростое дело. Фридмановский бренд рыночного фундаментализма так сильно дискредитирован, что выступать с реляциями об идеологических победах становится для его поклонников всё менее перспективным — даже в особо запущенных случаях.
Приведем особо прискорбный пример. Спустя два дня после разрушительного землетрясения в Чили (27 февраля 2010 года) обозреватель «Уолл-Стрит джорнэл» Брет Стивенс[1] поведал читателям, что «дух [Милтона Фридмана] покровительствовал Чили», потому что «во многом благодаря ему страна пережила трагедию, которая в ином месте могла стать апокалипсисом... Отнюдь не случайно то, что чилийцы жили в кирпичных домах, а не в соломенных, как гаитяне, когда пришёл волк, попытавшийся сдуть их жилища»[2].
По Стивенсу, жёсткая политика рыночного фундаментализма, предписанная чилийскому диктатору Аугусто Пиночету Милтоном Фридманом и его печально известными «чикагскими мальчиками», и была причиной превращения Чили в процветающую страну с «одним из самых строгих строительных кодексов в мире».
Однако у этой теории есть одно более чем слабое место: нынешний строительный кодекс Чили с действующими нормативами, разработанными именно с учетом сейсмической опасности, принят в 1972 году[3]. Обратите внимание на дату: это произошло за год до того, как Пиночет захватил власть в результате кровавого переворота, совершенного при поддержке США. А это значит, что если кто и заслуживает признательности, то не Фридман и не Пиночет, а Сальвадор Альенде — демократически избранный президент-социалист. (Впрочем, нужно отдать должное и многим другим чилийцам, поскольку подобные законы стали ответом на серию землетрясений — и первый из них был принят еще в 1930-е годы.)
Особого внимания заслуживает тот факт, что строительный кодекс был принят именно в период обескровливавшего экономику Чили эмбарго (вспомним знаменитое «Мы заставим чилийскую экономику визжать» Ричарда Никсона, сказанное им после победы Альенде на выборах 1970 года). Позже кодекс был доработан — в 90-е годы, то есть когда Пиночет и «чикагские мальчики» наконец-то были отстранены от власти, а демократия восстановлена.
Что совершенно неудивительно: как отмечает Пол Кругман[4], Фридман испытывал смешанные чувства по отношению к строительным нормам и правилам, рассматривая их как очередное посягательство на капиталистические свободы.
Что касается заявления, будто именно благодаря фридманизму чилийцы живут в «кирпичных домах», а не в «соломенных», то оно ясно показывает, что Стивенс ничего не знает о жизни в Чили до переворота. В 60-е годы Чили имела самые лучшие системы здравоохранения и образования на континенте и отличалась развитым промышленным сектором и быстро растущим «средним классом». Чилийское государство пользовалось доверием своих граждан, и они проголосовали за Альенде именно потому, что надеялись на дальнейшее развитие этого социального проекта.
После военного переворота и гибели Альенде Пиночет и его «чикагские мальчики» сделали всё для того, чтобы демонтировать общественный сектор Чили, приватизировали государственные предприятия и отказались от госрегулирования в сфере финансов и торговли. В этот период и сложились огромные частные состояния[5] — и страна заплатила за них страшную цену. К началу 80-х годов пиночетовская — Фридманом предписанная — политика привела к ускоренной деиндустриализации, десятикратному увеличению безработицы и взрывному росту числа никем не контролируемых трущоб. Эта политика привела также к коррупционному кризису и настолько серьёзной внешней задолженности, что в 1982 году Пиночету пришлось отстранить от должностей ряд ключевых советников из числа «чикагских мальчиков» и национализировать часть крупных финансовых учреждений, приватизированных ранее. (Звучит знакомо, не правда ли?)
По счастью, «чикагским мальчикам» не удалось разрушить всё, что было сделано Альенде. Национальная меднорудная компания — «Коделко» — осталась в руках государства, наполняя средствами казну и предотвращая тем самым полное разрушение экономики страны «чикагскими мальчиками». У них также не дошли руки и до строгого строительного кодекса Альенде. Это, конечно, был идеологический недосмотр. Чему мы теперь можем только радоваться.
Автор выражает благодарность Центру экономических и политических исследований (http://www.cepr.net) за помощь в выяснении истории строительного кодекса Чили.
[1] Bret Stephens. How Milton Friedman Saved Chile // The Wall Street Journal. March 2, 2010.
[2] Речь идёт о произошедшем на Гаити 12 января 2010 года крупном землетрясении, в результате которого, по официальным данным, погибло более 310 тыс. человек, более 350 тыс. получили ранения и свыше 1,5 млн лишилось домов. Такое количество пострадавших явилось результатом проводившейся правительством страны неолиберальной политики (см., например, статью Питера Холлуорда «Гарантированная катастрофа на Гаити»). Характерно, что аналогичное — псевдорелигиозное по форме и уводящее от социально-экономических причин по содержанию — отношение к этому землетрясению высказал московский патриарх Гундяев, назвавший стихийное бедствие заслуженной населением страны «божьей карой». — Примеч. переводчика.
[3] Tapia Gutierrez. Seismic hazard and countermeasures in Antofagasta — Chile // Bulletin of the International Institute of Seismology and Earthquake Engineering. 1999, vol. 33.
[4] Paul Krugman. Fantasies of the Chicago Boys // The New York Times. March 3, 2010.
[5] Примеры происхождения подобного рода личных богатств см. в статье Хью О’Шонесси «Потерянные миллионы Пиночета: британский след» — Примеч. переводчика.
Опубликовано в газете «Гардиан» 3 марта 2010.
Перевод с английского Владимира Левановского под редакцией Александра Тарасова.
Наоми Кляйн (род. в 1970) — англо-канадский социолог и журналист еврейского происхождения, автор книг «No Logo», «Заборы и окна» и «Доктрина шока: расцвет капитализма катастроф». Родилась в семье, эмигрировавшей из США в знак протеста против войны во Вьетнаме. Во время учёбы в университете участвовала в женском движении. Публикация в 2000 году исследования «No Logo» сделала её одним из теоретиков движения против корпоративной глобализации. Сторонница низовых демократических инициатив и яркий критик неолиберальных доктрин, имперской политики стран «первого мира» и колониальной политики Израиля в Палестине.