| Saint-Juste > Рубрикатор | Поддержать проект |
|
Есть одна претензия, которую нельзя не предъявить западноберлинским «пудинговым коммунарам»: а именно то, что они не подготовились заранее к своей «внезапной» известности — и потому не использовали открывшиеся возможности объяснить смысл своей акции по телевидению и в иллюстрированной прессе. Вместо того, чтобы перенести внимание прессы с себя на Вьетнам, вместо того, чтобы на пристрастные вопросы журналистов отвечать правдивой информацией о Вьетнаме — цифрами, фактами, политическими деталями, — они заговорили о «себе, любимых». Разумеется, жизнь в коммуне является для этих людей огромной ценностью, но применительно к данному случаю — пудинговой атаке — тема коммуны оказалась прямо-таки блестящей находкой, чтобы всех запутать, сбить с толку, вызвать раздражение у полиции, прессы, политиков, спровоцировать их на ответные действия и затушевать полную моральную и политическую несостоятельность их отношения к войне во Вьетнаме. А ведь осуществив «пудинговое покушение», студенты не только шокировали обывателя, но и разрушили стену молчания, много лет возводившуюся шпрингеровской прессой и ее политическими союзниками вокруг акций оппозиции. Однако внезапно обрушившуюся на них славу «пудинговые коммунары» использовали в эксгибиционистских целях, оттолкнув от себя своим снобизмом не только журналистов, но и читателей и зрителей и не использовав возможность донести до плохо информированной общественности правду о том, что происходит во Вьетнаме.
Судя по всему, они настолько впали в эйфорию от своего сокрушающего табу образа жизни, что, хотя и называют себя «маоистами», не удосужились прочитать своего Мао. Мао писал: «При большом стечении масс самое главное — вызвать к себе симпатию масс». Это им удалось. Но дальше Мао писал: «И выбросить соответствующие лозунги». А вот этого-то они и не сделали. Если учесть, что вовсе не юношеское легкомыслие и не гипервозбудимость пубертатного периода подвигнули студентов на эту акцию, а лучшая, чем у других, осведомленность в сочетании с относительной независимостью — у них больше времени для дискуссий и они имеют больший доступ к источникам, чем другие слои населения, — тем более тяжелым выглядит просчет, допущенный одиннадцатью берлинцами, не удосужившимися разъяснить публике логику своих действий.
Но как бы то ни было, именно студентам удается в последние месяцы своими акциями протеста против войны во Вьетнаме прорывать бойкот [западно]германской прессы, заставлять широкие круги населения обращать внимание на свои демонстрации. Сегодня в первую очередь студенты ведут разработку новых методов действия политической оппозиции — методов, на которые невозможно наклеить ярлык «псевдолиберальных» и которые не удается замолчать. Именно студенты побудили тех, кто одобряет войну во Вьетнаме — а это те же самые люди, что требуют введения Закона о чрезвычайном положении, — обнажить свою истинную сущность. Они начали с полицейских дубинок, а теперь уже требуют запрета ССНС [2] и исключения из университетов студентов-активистов — под предлогом, что те, дескать, перешли черту между политическим радикализмом и преступным поведением.
Ну разумеется, преступление — не сбрасывать напалмовые бомбы на женщин, детей и стариков, а протестовать против этого. Преступно не уничтожение посевов — что обрекает миллионы на голодную смерть — а протест против этого. Не разрушение электростанций, лепрозориев, школ и плотин — а протест против этого. Не террор и пытки, применяемые «частями специального назначения» в Южном Вьетнаме — а протест против этого. Недемократичны не подавление свободного волеизъявления в Южном Вьетнаме, запрет газет, преследования буддистов — а протест против этого в «свободной» стране. Считается «дурным тоном» бросаться в политиков пудингом и творогом, а вовсе не принимать с официальным визитом тех политиков, по чьей вине стирают с лица земли целые деревни и бомбят города. Считается «дурным тоном» устраивать на вокзалах и уличных перекрестках дискуссии об угнетении вьетнамского народа, а вовсе не колонизировать целый народ под предлогом «борьбы с коммунизмом».
Губерту Хэмфри дали возможность заявить в [Западном] Берлине: «Убежден, что у берлинцев вызывает понимание позиция Соединенных Штатов, считающих своим долгом сдержать слово, данное народу Южного Вьетнама — как и обещание обеспечить свободу [Западного] Берлина» («Нойе цюрхер цайтунг», 8.04.1967).
Жители [Западного] Берлина имеют, однако, право знать, что народ Южного Вьетнама никогда не просил [США] давать каких-либо обещаний и что эти слова вице-президента США являются не гарантией [свободы], а угрозой продолжать проведение своей политики в «берлинском вопросе» и тогда, когда берлинцы не захотят этого продолжения или даже захотят [от США] полного отказа от такой политики. Это отлично знают политики в Бонне и в [Западном] Берлине. И зная это, политики позволили избить, арестовать, оклеветать одиннадцать студентов, запугивать их. Зная это, Гюнтер Грасс выгнал этих студентов из мансарды Уве Йонсона [3]. Зная это, Академический сенат [Западного] Берлина [4] угрожает запретить ССНС в Свободном университете. Напалму — да, пудингу — нет.
Газета «Франкфуртер рундшау» позволяет себе угрозы: «Тот, кто надеется привлечь к себе внимание взрывпакетами, должен быть готов к тому, что его причислят к людям, которых может вразумить только язык бомб» (7.04.1967). Объявлять пакеты с молочными продуктами чем-то однородным с бомбами и пулями, поражающее действие которых ужасней, чем действие запрещенных Женевской конвенцией пуль «дум-дум» [5], — это значит приравнивать войны к детским играм. И разве «Франкфуртер рундшау» не знает, что заявления студентов и других оппозиционных групп — в каких бы выражениях они не были сформулированы — никогда не появляются в печати, за исключением тех случаев, когда это удается сделать посредством скандала? Или «Франкфуртер рундшау» добровольно причислила себя к концерну Шпрингера?
Чтобы стать авангардом [массового] движения, студенты слишком изолированы, их не могут понять широкие круги населения, привыкшие к языку газеты «Бильд». Однако студенты создают модели: что и как надо сделать, чтобы тебя услышали; что происходит, когда оппозиция жестко и недвусмысленно заявляет свою позицию. Это не авантюра, а шутка, когда использующие пудинги и дискуссии, конфетти, леденцы, йогурты и тухлые яйца крошечные группки, которые протестуют перед американским консульством, попадают на первые полосы газет. Но полицейские дубинки, поспешные аресты и меры административного воздействия дают достаточно ясное представление о том, что должно быть легализовано законодательством о чрезвычайном положении. Своими демонстрациями против войны во Вьетнаме студентам удалось слегка прощупать демократию ФРГ. Демократия оказалась гнилой. Это открытие является безусловной заслугой студентов. Что мы и доводим до сведения общественности.
Комментарии научного редактора
[1] Статья написана в связи с инцидентом во время визита вице-президента США Г. Хэмфри в Западный Берлин в 1967 г.: 11 членов западноберлинской «Коммуны № 1» в знак протеста против войны во Вьетнаме забросали Хэмфри пакетиками с пудингом. Эта символическая акция на следующий день была подана буржуазной прессой как террористический акт — попытка бросить бомбу в вице-президента США.
[2] Социалистический союз немецких студентов (нем. Sozialistischer Deutscher Studentenbund, SDS)— левая, затем леворадикальная студенческая организация, действовавшая в ФРГ и Западном Берлине в 1947–1970 гг. Возникла как формально независимая, а в действительности дочерняя организация Социал-демократической партии Германии (СДПГ). Первоначально следовала в русле политики СДПГ, безжалостно вычищая из своих рядов всех, кто был левее линии партии. С середины 1950-х гг. между СДПГ и ССНС стало расти напряжение, которое после принятия СДПГ правой программы (Годесбергской) вылилось в открытый разрыв (официально оформленный в 1961 г.). ССНС сыграл выдающуюся роль в становлении внепарламентской оппозиции и в развитии студенческого движения протеста в 1960-е гг. Распался после провала основных ненасильственных кампаний внепарламентской оппозиции (против введения чрезвычайного законодательства, против ядерного вооружения и т.п.) и под воздействием дальнейшего полевения своих активистов, массово уходивших в коммунистические, маоистские и т.п. организации. Подробнее о ССНС см.: Тарасов А.Н. «Капитализм ведёт к фашизму — долой капитализм!».
[3] Помещение в Западном Берлине, владельцем которого был Г. Грасс, где и квартировала «Коммуна № 1».
[4] Высший надзирающий и законодательный университетский орган в Западном Берлине.
[5] У. Майнхоф имеет в виду кассетные и шариковые бомбы, варварское оружие, широко применявшееся США во Вьетнаме. Свыше 20 % этих бомб не разрываются при падении — и потом их жертвами становятся абсолютно случайные люди. «Дум-дум» — разрывные пули, изобретенные англичанами, названы по пригороду Калькутты.
«Конкрет», 1967, № 5.
Перевод с немецкого А.Н. Поддубного под редакцией А.Н. Тарасова
Научная редакция и комментарии А.Н. Тарасова
Опубликовано в книге: Майнхоф У.М. От протеста — к сопротивлению. Из литературного наследия городской партизанки. М.: Гилея, 2004 (Час «Ч». Современная мировая антибуржуазная мысль).
Ульрика Мария Майнхоф (1934—1976) — западногерманская журналистка, публицистка, социолог, педагог, теледокументалист, городская партизанка, лидер и теоретик «Фракции Красной Армии» (РАФ).
