|
В 30-х и 40-х годах боевиков еврейского подполья в Палестине называли «террористами».
К 1942 году, когда стало известно о происходящем в Европе Холокосте, в либеральных кругах Запада зародилась симпатия к еврейскому народу. К 1944—1945 году палестинских террористов — которые были сионистами — неожиданно начали называть «борцами за свободу». Вы без труда можете найти лица по меньшей мере двух премьер-министров Израиля, в том числе Менахема Бегина[1], на [британских] объявлениях с подписью: «Разыскиваются террористы. Вознаграждение». Самое крупное из известных мне вознаграждений, назначенных за голову террориста Менахема Бегина, составляло 100 тысяч британских фунтов.
 |
Затем, в период с 1969 по 1990 годы, главным жупелом, «главной террористической организацией» стала ООП — Организация освобождения Палестины. И корифей американской журналистики Уильям Сэфайр[2] из «Нью-Йорк таймс» без устали называл Ясира Арафата «главой терроризма». Вот каким был Ясир Арафат тогда.
Сейчас, 29 сентября 1998 года, я не смог сдержать улыбки, обнаружив снимок, на котором Ясир Арафат стоит по правую руку от Билла Клинтона, а по левую стоит премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху. Клинтон смотрит в сторону Арафата, и тот выглядит как испуганный мышонок. Всего несколько лет назад Арафат появлялся на фотографиях в весьма зловещем образе, с пистолетом, грозно выглядывающим из кобуры. Вы, несомненно, помните все эти снимки, как вспомните и следующий.
В 1985 году президент Рональд Рейган принял группу мужчин с бородами. И это на самом деле — я тогда писал об этом в журнале «Нью-Йоркер» — были весьма сурового вида бородачи в тюрбанах, выглядевшие так, словно попали к нам из прошлого века. Президент Рейган принял их у себя в Белом доме. На последовавшей за переговорами пресс-конференции Рональд Рейган, указывая на них — уверен, многие присутствующие помнят этот момент, — сказал: «Эти люди нравственно подобны отцам-основателям Америки»[3]. Этими бородачами были афганские «моджахеды». Тогда они с оружием в руках боролись против «Империи зла». Они были ровней нашим «отцам-основателям».
 |
В августе 1998 года другой американский президент отдал приказ дислоцировавшемуся в Тихом океане американскому военно-морскому флоту нанести ракетный удар по афганским лагерям — с целью уничтожить Усаму бин Ладена и его людей. А ведь всего несколько лет тому назад господин бин Ладен, для убийства которого было запущено 15 американских ракет, был подобен своей нравственностью Джорджу Вашингтону и Томасу Джефферсону! Очень сомневаюсь, что его обрадовало это разжалование из когорты аналогов «отцов-основателей США». Он ещё выкажет своё недовольство. Я вернусь к этому чуть позже.
 |
Я рассказал всё это, чтобы показать, что проблема терроризма весьма непроста. Террористы меняются. Тот, кто был террористом вчера, сегодня становится героем, а тот, кто был героем вчера — сегодня уже террорист. Это крайне серьёзная проблема в условиях непрерывно меняющегося калейдоскопа образов, и мы должны сопротивляться попыткам ввести нас в заблуждение относительно того, что на самом деле есть терроризм и что таковым не является. Ещё более важно понимать, что вызывает терроризм и как это остановить.
Поэтому я бы хотел обратиться к вопросу о непоследовательности относительно терроризма и неразрывно связанной с ней невозможностью объяснить это явление. Ведь если вы непоследовательны, то и неспособны на внятное объяснение. Я изучил не менее двадцати официальных документов, касающихся проблемы терроризма. Ни в одном из них нет определения терроризма. Всё, что в них содержится, — это его описание, его осуждение, экспрессивная подача информации, чтобы была возможность манипулировать эмоциями, а не обращаться к разуму.
Приведу лишь один, хотя и весьма показательный пример. 25 октября 1984 года тогдашний государственный секретарь Джордж Шульц произнёс речь в синагоге на Парк-авеню в Нью-Йорке. Это было долгое выступление на тему терроризма. В опубликованном в «Бюллетене Государственного департамента» тексте, на семи страницах убористого текста нельзя найти ни одного определения, что же такое терроризм. Напротив, из него можно почерпнуть:
Обратили внимание, что произнесённое ничего вам не объясняет, но играет на эмоциях? И это вполне типично. Они не пытаются дать определение терроризму, поскольку объяснение явления предполагает предварительное его исследование, осмысление и хотя бы некоторую последовательность. Такова вторая особенность официальной литературы, производимой по проблеме терроризма.
Третья особенность заключается в том, что отсутствие чёткого определения совершенно не мешает официальным лицам делать глобальные обобщения. Мы не можем дать определение терроризму, но точно известно, что это угроза моральным ценностям Западной цивилизации. Более того, это угроза и всему человечеству тоже. Это угроза самому благословенному миропорядку. Следовательно, мы должны выкорчевать его повсеместно. Мы должны преследовать его по всему Земному шару. Ведь необходим глобальный размах, чтобы наносить удары по терроризму. То есть антитеррористические операции должны иметь глобальный масштаб. И Джордж Шульц говорит в вышеупомянутой речи: «Нет и не должно быть никакого сомнения в нашей способности применить силу в том месте и в то время, когда это будет необходимо для противодействия терроризму». Следовательно, никаких географических границ уже не существует. В один день ракеты уничтожили цели в Афганистане и Судане. Между этими двумя странами 2300 миль; страна, запустившая ракеты, находится примерно в 8 тысячах миль от каждой из них. Воистину, глобальный размах.
Четвёртая особенность: власти предержащие не только глобальны в своих притязаниях, но и всеведущи. Мы знаем, где находятся террористы, мы знаем, куда наносить удар. У нас есть средства всё разузнать. У нас есть для этого все возможности. Мы знаем всё и обо всех. Шульц: «Мы можем отличить террориста от борца за свободу, и, если взглянуть по сторонам, у нас нет проблем с тем, кто есть кто».
Только вот Усама бин Ладен не знает, в какой день недели он союзник, а в какой — уже враг. И это не могло не расстроить Усаму бин Ладена. Я вернусь к этому ближе к концу. Эта история стоит того.
Особенность пятая. Официальный подход всячески избегает причинно-следственных связей. Причины, по которым кто-либо становится террористом, не рассматриваются. Причины? Какие причины? Знание причин может побудить разобраться в вопросе и даже начать сочувствовать этим людям.
К примеру, 18 декабря 1985 года в газете «Нью-Йорк таймс» была помещена заметка о том, что министр иностранных дел Югославии — помните те времена, когда ещё была такая страна, как Югославия? — обратился к государственному секретарю США с призывом разобраться в причинах палестинского терроризма. Государственный секретарь Джордж Шульц — я цитирую «Нью-Йорк таймс» — «тут же покраснел. Он ударил по столу и сказал гостю, что никакой связи ни с какими причинами там нет. Точка». К чему искать причины?
Особенность шестая. Экзальтированное негодование по поводу терроризма должно быть избирательным. Мы должны испытывать отвращение по отношению к тем группам, которые не нравятся власть имущим. В то же время мы должны ликовать по поводу террора, чинимого такими группами, которые одобряются официальной властью. Отсюда и заявление Рейгана: «Я — “контрас”». Он именно так и сказал. Всем известно, что никарагуанские «контрас» по каким угодно определениям были никем иным, как террористами. А если мы возьмём СМИ, то увидим, что они всегда следовали официально одобренной точке зрения на терроризм.
Ещё один важный момент: господствующий подход выводит за скобки терроризм дружественных правительств. К этому я ещё вернусь, поскольку этот подход оправдывает террор Пиночета, по приказу которого был убит один из моих ближайших друзей Орландо Летельер, или террор Зия-уль-Хака, жертвами которого стали многие из моих друзей в Пакистане. Просто я хочу обратить ваше внимание на то, что соотношение числа жертв государственного терроризма режимов Зия-уль-Хака, Пиночета, аргентинской, бразильской или индонезийской диктатур с количеством жертв террора со стороны ООП и тому подобных групп составляет — по самым скромным подсчётам — один к одной тысяче. Это сухие цифры.
История, к сожалению, хранит и признаёт только выгодное для сильных мира сего и не жалует слабых. Поэтому общеизвестны лишь взгляды исторически господствовавших групп. С этого пошло наше время, время, которое началось с этого дня, Дня Колумба[4].
Начавшееся с Дня Колумба время — это время [официально] не признанного, но беспрецедентного в истории человечества геноцида, в ходе которого были уничтожены целые цивилизации. Майя, инки, ацтеки, североамериканские и канадские индейцы почти полностью прекратили своё существование. Их голоса почти не слышны даже сегодня. Лишь недавно к ним понемногу начали прислушиваться. Да и то только тогда, когда правящие классы получали по заслугам; только тогда, когда ущерб от сопротивления становился слишком заметен для власть имущих. Когда убивают Кастера[5] или когда осаждают Гордона[6]. Вот тогда вы и узнаёте, что есть индейцы, есть арабы, которые сражаются и умирают.
Для логического завершения следует сказать, что во время «холодной войны» США поддерживала все возможные террористические режимы: Сомоса, Батиста и тому подобные тираны были друзьями Америки. Это хорошо известно. У этого были свои причины. Ни я, ни вы в этом не виноваты. Никарагуанские «контрас», афганские «моджахеды», Сальвадор и так далее, и тому подобное.
Теперь что касается противной стороны. Относительно неё действует принцип: вы жестоко страдали, так страдайте ещё больше.
Нет, я не говорю, что другая сторона сильно лучше. Не надо думать, что я собираюсь её превозносить. Но не следует забывать о соотношении сил. Никогда не забывайте об этом неравновесии, когда задаётесь вопросом «Что есть терроризм?»
Прежде всего следует наконец-таки дать определение этому явлению, обозначить его, объяснить его иначе, чем «нравственное подобие отцов-основателей» или «надругательство над моральными ценностями Западной цивилизации». Вот что нам сообщает Энциклопедический словарь Вебстера: «Террор — сильный, непреодолимый ужас». Там же приводятся понятия «терроризировать», «терроризм»: «…использование террористических методов государственного управления или сопротивления правительству». У этого, казалось бы, простого определения есть огромное достоинство — его честность. Оно справедливо. Оно привлекает наше внимание к использованию насилия для принуждения; насилию, применяемому вне рамок закона[7], внеконституционно, для принуждения. И это определение правильно, поскольку называет террор тем, что он есть на самом деле, вне зависимости от того, обращаются к нему правительства или же отдельные лица.
Ничего не заметили? В определении полностью отсутствуют мотивы. Не говорится о том, справедлива ли цель терроризма или нет. Обсуждаются только общественный консенсус, общественное согласие и несогласие, законность и её отсутствие, конституционность и неконституционность. Почему же опускаются мотивы терроризма? Потому что мотивы различаются. Но хотя мотивы и различны, это не имеет большого значения.
В своей работе я различаю пять видов терроризма.
Первый — государственный терроризм. Второй — религиозный терроризм; терроризм вдохновлённый верой: католики убивают протестантов, сунниты убивают шиитов, шииты — суннитов. Божья воля, вера, священный террор — можете называть это как хотите. Государство и церковь уже были, следом идёт криминал, мафия. Сама преступность подразумевает террор. Далее — патология. У вас патология. Вы больны. Вы желаете привлечь внимание всего мира. Для этого нужно убить президента[8]. И вы убьёте. Вы терроризируете. Вы захватываете автобус. Пятый — это политический террор организованной группы лиц, будь то индейцы, вьетнамцы, алжирцы, палестинцы, РАФ или «Красные бригады». Политический терроризм, оппозиционный терроризм.
Запомните эти пять видов терроризма. Но не забывайте и о том, что порой эти пять видов терроризма могут пересекаться. Вы начинаете с протестного терроризма. Вы сходите с ума. У вас начинается патология. Вы продолжаете терроризировать. Два вида пересекаются[9]. Или же государственный терроризм может принимать форму терроризма негосударственных групп. Хорошо известна деятельность «эскадронов смерти» в Латинской Америке или в Пакистане. Правительство нанимает людей убивать своих политических противников. Конечно, это происходит не в открытую, но государственный терроризм «приватизируется». Пересечения могут быть разными: политический террорист, сходящий с ума и переходящий к патологическому террору; преступник, входящий в большую политику. Таким же образом в своих тайных операциях в Афганистане и в Центральной Америке ЦРУ пользовалось услугами наркоторговцев. Где есть торговля наркотиками, там есть и торговля оружием. Контрабандисты не делают разницы.
Из этих пяти видов терроризма всё внимание обращается лишь на один, наименее значительный с точки зрения его цены в человеческих жизнях и ущербе собственности — политическом терроризме тех, кто хочет быть услышан. Самую же высокую цену люди платят за государственный терроризм. Второй по значимости — религиозный терроризм, который, впрочем, относительно сократил свои масштабы в XX веке. Но ежели подходить к вопросу исторически, он унёс огромное число жизней. Следующий по числу жертв — террор криминальный. Далее — патологический. В своём исследовании для «РЭНД корпорейшн», охватившем десятилетний период до 1988 года включительно, Брайан Дженкинс показал, что 50 % террористических актов не преследовали вообще никаких политических целей. Никакой политики. Только криминал и патология.
Но внимание приковано к одному лишь политическому терроризму, будь то ООП, Усама бин Ладен, да кто угодно ещё. Почему же они это делают? Что заставляет террористов действовать?
Сейчас я постараюсь кратко набросать возможные причины. Во-первых, необходимость быть услышанным. Не забывайте, что мы имеем дело с меньшинством, будь то политическая группа или террорист-одиночка. Отсюда и необходимость быть услышанным. Обычно, хотя здесь бывают и исключения, существует некая проблема, о которой должны узнать люди; нужно вынудить [мир] обратиться к причинам недовольства. На проблему закрывают глаза. Меньшинство действует. Большинство — аплодирует.
Например, палестинцы — террористическое пугало нашего времени — в 1948 году были изгнаны со своей земли. С 1948 по 1968 год они обращались во все инстанции по всему миру. Они обивали все пороги. Им отвечали, что они лишились своей земли, потому что по какому-то радио — к тому же арабскому — им было сказано уходить, что, конечно же, враньё. Никто не хотел слышать правду. В конце концов, они изобрели новую форму терроризма — и это действительно было их открытием — захват самолётов. Между 1968 и 1975 годами они буквально ухватили мир за воротник. Они крепко держали за него и твердили: услышьте, услышьте. И мы прислушались. Пусть до сих пор справедливость и не восторжествовала, но, по крайней мере, мы все о них знаем. Даже израильтяне. А помните, ещё в 1970 году премьер-министр Израиля Голда Меир говорила: «Нет такой нации как палестинцы, они никогда не существовали»? Но вот — они существуют. Мы даже обманываем их в Осло. Теперь, по крайней мере, хотя бы есть кого обманывать; больше не получится просто отмахнуться. Так что необходимость быть услышанным крайне важна. Это один мотив.
Смесь накопленного озлобления и беспомощности побуждает ударить в ответ. Вас оскорбили. Вы чувствуете беспомощность. Вы требуете возмездия. Вы желаете справедливого воздаяния. Из истории известно: чинимое сильной стороной насилие часто превращает его жертв в террористов. Пережившие насилие дети сами вырастают в жестоких родителей. Это хорошо известный факт. То же самое происходит с народами и нациями. Когда над ними чинят насилие, они дают сдачи. Государственный терроризм весьма часто порождает коллективный терроризм в ответ.
 |
Известно ли вам, что евреи никогда не были террористами? За исключением периода Холокоста и непосредственно примыкающего к нему времени, евреи не прибегали к террористическим актам[10]. Множество исследований говорит о том, что большинство членов самых зверских террористических групп в Израиле или Палестине — «Штерн» и «Иргун» — были эмигрантами из наиболее антисемитских стран Восточной Европы и из Германии. Это же касается молодых шиитов в Ливане или палестинцев из лагерей беженцев — всё это люди, подвергшиеся насилию. Они становятся очень жестоки. В гетто насилие интернализируется. Когда появляется ясная, хорошо определимая внешняя цель, враг, о котором можно сказать «Да, это сделал он», накопленное [внутри] насилие выплёскивается вовне. Наступает время дать сдачи.
Пример — очень плохая вещь. Пример заразителен. Широкую известность получил захват самолёта «Транс уорлд эйрлайнз» в Бейруте[11]. Вслед за этим в девяти аэропортах США имели место попытки захвата самолётов. Группы или же отдельные индивидуумы с патологическими отклонениями брали пример друг с друга. Но куда более значимые примеры подают правительства. Когда они обращаются к террору, это становится очень серьёзным примером для подражания. Впрочем, поддержка государством терроризма тоже подаёт пример, пусть и иного рода.
Отсутствие революционной идеологии — становой хребет виктимного терроризма. Революционеры не прибегают к бездумному терроризму. Те из вас, кто знаком с революционной теорией, наверняка в курсе жарких споров, дискуссий, перепалок и столкновений среди европейских революционных групп. В курсе нешуточной борьбы между марксистами и анархистами, к примеру. Марксисты постоянно настаивали на том, что революционный террор, если к нему вообще обращаться, должен быть социологически и психологически избирателен. Не захватывайте самолёты. Не берите заложников. Не убивайте детей, ради всего святого. Обратите внимание, в ходе великих революций — Китайской, Вьетнамской, Алжирской, Кубинской — не было захватов самолётов. Нет, терроризм, конечно, применялся, но он был крайне избирательным, социологически обоснованным и хотя при этом он оставался всё таким же прискорбным явлением, он носил организованный, весьма ограниченный и выборочный характер. Так что вымывание революционной идеологии, начавшееся в период, последовавший за Второй мировой войной, стало важной частью феномена современного терроризма.
Серьёзный вопрос: если условия существуют уже давно, то отчего же всплеск политического терроризма происходит только сейчас? Почему политический терроризм столь распространён именно теперь? Ответом будут современные технологии. У вас есть цель. Вы можете объявить о ней по радио и телевидению. Захватите самолёт со 150 американскими гражданами — и вас со всех сторон облепят журналисты. Все узнают о ваших целях[12]. У вас есть современное оружие, с его помощью можно поразить цели, находящиеся на расстоянии тысяч миль от вас. Вам не смогут ответить. И у вас есть современные средства связи и информации. Из соединения цели, инструментов принуждения и средств связи и информации рождается политика. Рождается совершенно новый вид политики.
На вызов политического терроризма правительства всех государств отвечают традиционными методами. Традиционным методом является физическое уничтожение оппонентов, будь то с помощью ракет или же любым другим способом. Израильтяне очень этим гордятся. Американцы очень этим гордятся. Французы начали этим очень гордиться. Теперь и пакистанцы этим очень гордятся. Пакистанцы говорят: «Наш спецназ — самый лучший». Проблема в том, что этот метод не работает. Главная проблема наших дней — политическое сознание, цепляющееся за прошлое, и новые времена, рождающие новые реалии. В заключение хочу дать несколько советов Америке.
Во-первых, избегайте двойных стандартов. Если вы будете применять двойные стандарты, то и в ответ получите двойные стандарты. Не применяйте их. Нельзя закрывать глаза на израильский, пакистанский, никарагуанский, сальвадорский терроризм с одной стороны и одновременно с этим осуждать афганский или палестинский терроризм. Так не получится. Постарайтесь быть честными. Сверхдержава не может поддерживать терроризм в одном месте и полагать, что удастся его погасить в другом. Этого никогда не будет в нашем маленьком мире.
Не закрывайте глаза на терроризм своих союзников. Осуждайте его. Боритесь с ним. Карайте за него. Избегайте тайных операций и организации войн малой интенсивности. Всё это благодатная почва для терроризма и наркоторговли. Насилие и наркоторговля неразрывно связаны с ними. Сама структура тайных операций — я участвовал в создании фильма о них под названием «Сделка с дьяволом»[13], весьма, кстати, популярного в Европе, — предполагает, как я это показывал, что везде, где бы они ни осуществлялись, во весь рост вставала проблема наркоторговли. А там, где есть наркоторговля, она становится благодатной почвой для тайных операций. Потому что тайные операции — как показывают нам Афганистан, Вьетнам, Никарагуа, Центральная Америка — весьма благоприятны для наркоторговли[14]. Избегайте их. Откажитесь от них. Всё равно они не помогут.
Лучше обратитесь к причинам политического терроризма, изменяйте породившую их ситуацию в лучшую сторону. Ищите причины и решайте проблемы. Не зацикливайтесь на силовых решениях. Не пытайтесь решить проблемы силовыми методами. Терроризм — политическая проблема. Так что ищите политические решения. Это работа для дипломатов.
 |
Возьмите в качестве примера недавнюю военную операцию против Усамы бин Ладена. Ведь никто же не знал, куда наносить удар на самом деле. Официальные лица говорили, что знают, но в действительности они ничего не знали. Они таким же образом пытались убить Каддафи. Вместо этого они убили его четырёхлетнюю дочь. Несчастная девочка ничего не сделала. А Каддафи до сих пор жив. Они пытались убить Саддама Хусейна. Вместо него была убита Лейла аль-Аттар[15], известная художница и ни в чём не повинная женщина. И вот они попытались убить бин Ладена и его людей. Вместо этого убитыми оказались 25 совершенно случайных людей. Они пытались уничтожить химический завод в Судане. Теперь же признают, что уничтожен был не химический завод, а фармацевтическое предприятие, производившее половину требовавшихся Судану медикаментов. Ничего они не знают. Они только могут говорить, что знают.
Четыре из запущенных американцами ракет упали в Пакистане. Одна из них при этом получила лёгкие повреждения. Две были полностью разрушены. Ещё одна совершенно не пострадала. Десять лет действовали наложенные правительством США на Пакистан санкции, потому что Пакистан упрямо пытался создать ядерное оружие и средства его доставки. В отношении Пакистана действовало технологическое эмбарго. Одна из американских ракет не получила никаких повреждений. И что же сказало по этому поводу одно из официальных лиц Пакистана газете «Вашингтон пост»? Что это подарок Аллаха. Нам нужны были американские технологии. Мы их получили, и сейчас наши учёные кропотливо работают над этой ракетой. Ракета попала не в те руки. Поэтому и не следует прибегать к силовым методам. Ищите политические решения. Военные только навредят. Они создают больше проблем, чем решают.
Лучше утвердите и упрочьте возможности международного права. В Риме был учреждён уголовный суд[16]. Почему же не обратились к нему, чтобы получить ордер на арест Усамы бин Ладена, если против того были какие-то доказательства? Сперва получите ордер, а потом преследуйте. В том числе в международных масштабах. Поддерживайте ООН. Поддерживайте Международный суд ООН. Одностороннее принятие решений ставит нас в глупое положение, а эти организации лишает авторитета.
 |
Мне напоминают, что я собирался рассказать историю саудовца в Афганистане Усамы бин Ладена, но так и не сделал этого. Исправляю свой недочёт. Это будет примерно такая же история, как приключившаяся с шейхом Абдель Рахманом[17], обвинённым и осуждённым за подстрекательство ко взрыву Всемирного торгового центра[18]. О нём была опубликована большая статья в «Нью-Йоркере». Или же как история с пакистанским белуджем Аймалем Канси[19], осуждённым за убийства двух агентов ЦРУ. Давайте я очень кратко введу вас в курс дела. «Джихад», что постоянно переводят как «священная война», имеет иное значение. Слово «джихад» по-арабски означает «бороться»[20]. И эта борьба может вестись как насильственными, так и ненасильственными методами. Есть два вида джихада: «малый» и «большой». «Малый» джихад подразумевает насилие. «Большой» джихад предполагает борьбу с самим собой. Таково содержание понятия. Причина, по которой я рассказываю об этом, в том, что джихад в смысле международного феномена, предполагающего обращение к насилию, в течение последних четырёх сотен лет исламской истории фактически сошёл на нет. Он был искусственно возрождён с американской помощью в 80-е годы. Когда Советский Союз вторгся в Афганистан, военный диктатор Пакистана Зия-уль-Хак воспользовался случаем и объявил джихад против «безбожного коммунизма». США увидели в этом богоданную возможность направить миллиард мусульман против «Империи зла». Было организовано финансирование. По всему мусульманскому миру агенты ЦРУ стали вербовать людей на этот «великий джихад». Усама бин Ладен стал одним из первых козырей в их руках. Он был не только арабом. Он был саудовцем. Он был не только саудовцем, но ещё и мультимиллионером, готовым вложить свои деньги в это предприятие. Усама бин Ладен начал вербовать людей на джихад против коммунизма.
 |
Впервые я столкнулся с ним в 1986 году. Мне его рекомендовал один американский чиновник, и я не могу с уверенностью сказать, не был ли он при этом агентом ЦРУ. Я хотел узнать у него, с кем из тамошних арабов было бы интересно поговорить. Говоря «там», я имел в виду Афганистан и Пакистан. Он ответил: «Тебе следует встретиться с Усамой». И я встретился. Это был богач, набиравший наёмников из Алжира, Судана, Египта, — совсем как шейх Абдель Рахман. Тогда он был союзником США. На тот момент они всё ещё оставались друзьями. Потом всё изменилось. В 1990 году в Саудовскую Аравию прибыли войска США. Земля Саудовской Аравии — святое место мусульман, земля Мекки и Медины. На неё никогда не ступала нога иностранных солдат. В 1990 году, во время войны в Персидском заливе, американские войска пришли, чтобы помочь Саудовской Аравии победить Саддама Хусейна. Усама бин Ладен не проронил ни слова. Саддам был побеждён, но американские войска остались на земле Каабы (исламской святыни в Мекке) — иностранные солдаты. Он писал одно письмо за другим, красной нитью через них проходила мысль: зачем вы здесь? Уходите! Вы пришли помочь, но вы остались. Наконец он объявил джихад против новых оккупантов. Его миссия — изгнание американских войск из Саудовской Аравии. Раньше она состояла в изгнании советских войск из Афганистана. Видите, что я имел в виду, когда говорил о тайных операциях?
 |
Не стоит забывать и о том, что это люди племенного уклада. То, что Усама бин Ладен — мультимиллионер, ничего не меняет. У них племенной кодекс чести. Он включает два определяющих понятия: верность и месть. Вы мне друг. Вы держите своё слово. Я вам верен. Вы нарушаете данное вами слово, и я встаю на путь мщения. Для него Америка нарушила своё слово. Верный друг предал. Тот, с кем клятва в верности была скреплена кровью, предал. Теперь они станут мстить. И их месть будет страшной.
И это лишь цветочки, посеянные во время той войны в Афганистане. Вот почему я призываю прекратить тайные операции. Они имеют такую цену, которую американский народ никогда не сможет просчитать и о которой не имеют ни малейшего представления люди типа Киссинджера. В их истории просто нет подобного опыта.
Комментарии
 |
[1] Другим ультраправым еврейским террористом, ставшим затем премьер-министром Государства Израиль, был Ицхак Шамир.
[2] Сэфайр (Сафир) Уильям Льюис (1929—2009) — североамериканский журналист, многолетний колумнист «Нью-Йорк таймс», лауреат Пулитцеровской премии (1978), помощник и спичрайтер Ричарда Никсона и тогдашнего вице-президента Спиро Агню. Придерживался консервативных, а затем и неоконсервативных взглядов, неизменно поддерживал политику Израиля, одобрял пытки заключённых в Гуантанамо, был одним из пропагандистов начала войны в Ираке. Лауреат премии «Защитник Сиона» (2005), кавалер Президентской медали Свободы (2006).
[3] Здесь Э. Ахмад путает два события: «нравственной ровней» отцов-основателей США Рейган объявил никарагуанских «контрас», а афганских религиозных фундаменталистов он называл «борцами за свободу».
[4] 12 октября правящими кругами США и стран Западной Европы отмечается так называемый День Колумба — по дате высадки экспедиции Христофора Колумба на острове Сан-Сальвадор в Багамском архипелаге 12 октября 1492 года. Коренные народы стран Северной и Южной Америк, радикально-демократические и левые движения подвергают этот праздник критике, рассматривая его как ханжеское прославление начала небывалых в истории человечества геноцида и колониального грабежа.
[5] Кастер Джордж Армстронг (1839—1876) — североамериканский офицер, участник Гражданской войны в США и войн с индейцами. Отличался безрассудством и безразличием к потерям, в том числе со стороны мирного населения. Во время битвы при Литтл-Бигхорн его полк был полностью разгромлен, а сам Кастер убит индейцами.
[6] Имеется в виду осада Хартума (13 марта 1884 — 26 января 1885) — одно из крупнейших сражений в ходе антиколониального восстания махдистов, закончившееся полным поражением англо-египетского гарнизона города и смертью знаменитого генерала Чарльза Джорджа Гордона (1833—1885). В результате восстания Британская империя вынуждена была временно отказаться от своих притязаний на Судан.
[7] Здесь Э. Ахмад допускает неточность. Вполне возможен террор и в рамках закона, если соответствующие законы (впоследствии их часто так и именуют «террористическими») предшествуют террору. И гитлеровский, и сталинский, и многие другие случаи «белого террора» были, как правило, террором по закону.
[8] Намёк на официально считающегося убийцей Джона Кеннеди Ли Харви Освальда, которого правые круги США стремились выставить «коммунистическим агентом», действовавшим якобы по указке КГБ. Неоднократно высказывалось мнение, что Освальд страдал психическим расстройством.
[9] Данная последовательность довольно хорошо проиллюстрирована в фильме Джилло Понтекорво «Битва за Алжир».
[10] Это ошибка. В начале XX века террористические группы анархистов-безмотивников в Российской империи часто поголовно состояли из евреев. Если же Э. Ахмад имеет в виду «этнический» (обычно национально-освободительный) терроризм, то евреи таковой не практиковали со времен сикариев, то есть борьбы против Римской империи в I веке н.э. (что, впрочем, не то же самое, что «никогда»).
[11] Речь идёт о захвате 14 июня 1985 года самолета компании «Транс уорлд эйрлайнз» (рейс № 847). На борту лайнера находилось 145 пассажиров (преимущественно граждан США). Самолёт был захвачен бойцами «Хезболлы» вскоре после вылета из Афин и посажен в Бейруте. Самолёт дважды перелетал из Бейрутского аэропорта в Алжир и обратно, «Хезболла» требовала освобождения из израильских тюрем 766 политзаключённых-шиитов и своего товарища Али Атвы, арестованного в Греции. А. Атва был обменен греческим правительством на семерых заложников-греков (один из них — знаменитый певец Демис Руссос), находившихся на борту рейса № 847. Остальные заложники были освобождены в обмен на выпущенных из израильских тюрем более 700 заключенных. Один заложник, американский военнослужащий Р. Стетхем, был застрелен. Эпопея с заложниками длилась 16 дней и была превращена западными телекомпаниями в натуральное «реалити-шоу».
[12] Э. Ахмад вновь имеет в виду эпопею с самолётом «Транс уорлд эйрлайнз» в 1985 году. Тогда захватчики авиалайнера давали импровизированные пресс-конференции прямо с борта самолёта, в том числе и прикрываясь от снайперов командиром судна американским пилотом Джоном Тестраке.
[13] Речь идёт о документальном фильме Криса Хилтона «Dealing with the Demon», снятом в 1996 году. Не путать с известным у нас мистическим триллером Ренни Харлина «Сделка с дьяволом» (в оригинале «The Covenant») 2006 года и с драмой Луиджи Кьярини «Сделка с дьяволом» (в оригинале «Patto con diavolo») 1950 года.
[14] Э. Ахмад имеет в виду скандалы, вызванные участием ЦРУ в нелегальной торговле наркотиками и оружием (в том числе с формально враждебными США режимами) для финансирования ультраправых террористических групп. Самыми известными примерами такого рода операций стали «Иран-контрас», финансирование мятежников мео в Лаосе за счёт торговли опиатами в Индокитае и участие ЦРУ в наркобизнесе в Афганистане и Турции.
[15] аль-Аттар Лейла (1940 или 1944—1993) — известная иракская художница, участница многих национальных и зарубежных выставок, удостоившаяся Золотой медали Каирского биеннале 1984 года. Директор Национального музея современного искусства. Погибла 27 июня 1993 года вместе с мужем, а их дочь лишилась глаза в результате североамериканского ракетного удара по Багдаду.
[16] Имеется в виду принятие 17 июля 1998 года Римского статута, учредившего Международный уголовный суд.
[17] Абдель Рахман Омар (известен как «Слепой шейх»; р. 1938) — египетский религиозно-политический деятель, духовный лидер исламских фундаменталистов, один из основателей транснациональной террористической сети «Аль Каида». Арестован в 1993 году, в 1996 году приговорён к пожизненному заключению.
[18] Речь о террористическом акте в ВТЦ 26 февраля 1993 года. С помощью подрыва автофургона со взрывчаткой в гараже ВТЦ террористы рассчитывали обрушить одну из «башен-близнецов» на другую. В результате этого теракта погибло шесть человек.
[19] Кази (Каси, Канси) Мир Аймаль (1964 или 1967—2002) — пакистанский террорист. 25 января 1993 года открыл огонь по стоявшим у въезда в штаб-квартиру ЦРУ машинам, убив при этом двоих и ранив троих человек. Арестован в 1997 году в ходе совместной американо-пакистанской спецоперации; экстрадирован в США, где приговорён к высшей мере наказания.
[20] Не совсем так. «Джихад» буквально значит «усилие, преодоление». Имеется в виду отдача всех сил ради торжества ислама. До IX—X веков джихад действительно полностью совпадал со «священной войной за веру» (газаватом). Но затем понятие «джихад» было расширено, причем высшей формой джихада стало считаться именно внутреннее религиозно-моральное самосовершенствование. Современное исламское богословие выделяет четыре главные формы джихада: джихад сердца, джихад языка, джихад руки и джихад меча (последний и есть вооруженная борьба за веру, «священная война»).
Опубликовано на языке оригинала в интернете: http://www.sangam.org/ANALYSIS/Ahmad.htm.
Перевод с английского Евгения Лискина.
Комментарии Евгения Лискина и Александра Тарасова.
Экбаль Ахмад (1933 или 1934 — 1999) — пакистанский политолог, специалист по международным отношениям и проблемам Ближнего Востока, профессор, публицист, общественный деятель и антивоенный активист. Говорил и писал на урду, фарси, английском, французском и арабском языках.
Родился в мусульманской семье в деревне Ирки в Бихаре (Индия). Его отец был убит на глазах Э. Ахмада в ходе земельного спора. В результате разделения Британской Индии в 1947 году на индусское и мусульманское государства перебрался вместе с семьёй в Пакистан. В 1951 году окончил Христианский колледж им. Формана по специальности экономика. С 1958 по 1960 годы изучал политологию и ближневосточную историю в Принстонском университете.
С 1960 по 1963 годы жил в Северной Африке. Прибыв в Тунис для изучения рабочего движения для своей диссертации, он познакомился там с политическими эмигрантами из Алжира. Присоединился к Фронту национального освобождения и работал совместно с Францем Фаноном; подвергался преследованиям со стороны французского правительства, участвовал в мирных переговорах в Эвиане.
Вернувшись в США, работает преподавателем, а также принимает активное участие в движении против войны во Вьетнаме и Камбодже. В 1971 году против него и группы католиков-пацифистов фабрикуется дело о заговоре с целью похищения государственного секретаря Генри Киссинджера и организации нескольких терактов. С помощью этого процесса ФБР рассчитывало нанести серьёзный удар пацифистскому движению («дело Гаррисбургской семёрки»). В 1972 году обвинение против Гаррисбургской семёрки разваливается в суде.
В 1972 году Э. Ахмад становится сотрудником Института политических исследований (Вашингтон) и выпускающим редактором его ежеквартального журнала «Race and Class». В 1973 году участвует в учреждении и становится первым директором Транснационального института (Амстердам). С 1982 года преподаёт мировую политику в Хэмпширском колледже (Амхерст). После выхода на пенсию в 1997 году переезжает в Пакистан, где выступает за создание прогрессивного Университета имени Ибн Хальдуна.
Сотрудничал со многими известными и солидными изданиями, в том числе с «Arab Studies Quarterly» (член редколлегии), «Middle East Report» и «L’Economiste du Tiers Monde» (редактор), «Pakistan Forum», «Afrique-Asie» (соучредитель и редактор); колумнист крупнейшей египетской газеты «Аль-Ахрам», старейшей пакистанской англоязычной газеты «Dawn» и др.
Автор изданных посмертно сборников «Противостоя Империи» (Confronting Empire, 2000), «Избранные работы Экбаля Ахмада» (The Selected Writings of Eqbal Ahmad, 2006) и опубликованной в значительно изменённом виде записи речи «Их терроризм и наш» (Terrorism: Theirs and Ours, 2001).
